В христианской культуре свет традиционно символизирует нисхождение божественного в человеческий мир, а витраж – своеобразную мембрану для превращения материального в духовное. Еще со средневековья на витражах традиционно изображают эпизоды из Священного Писания, но герои этого
эпизода решили, что всё может быть иначе.

Кажется, когда руководство коллегии Кельнского собора поручило Герхарду Рихтеру заменить витраж, разрушенный во время Второй мировой войны, оно должно было быть готово к тому, что столкнется с неординарным подходом.

Несмотря на просьбу настоятеля создать фигуративную композицию с изображением мучеников XX века, Герхард Рихтер создает для Кельнского собора геометрическую абстракцию. На ней распределены в случайном порядке 11,5 тысяч квадратов стекла 72-ух различных цветов. Преломляясь через них,
солнечный свет рассеивается в просто ослепительных цветовых переливах.

Художественная стратегия Рихтера в этом проекте направлена как будто на отрицание индивидуальности – он использует механический, обезличенный метод. Композиция витража сгенерирована с помощью компьютерной программы, что позволило художнику избежать любых непреднамеренно созданных фигур или повторяющегося рисунка.

Строго говоря Витраж Рихтера – не пример абстрактного искусства, а результат автоматизированного процесса. для вечной проблемы – как изобразить непостижимое Рихтер находит свое собственное решение, а сам говорит, что использовал такой ход чтобы создать “бессмысленные формы”.

Этим, Герхард Рихтер, конечно разозлил архиепископа Кельна Иоахима Майснера. Которого встревожила не абстракция как таковая, а именно то, что она сгенерирована компьютером и подчиненная только воле случая. По мнению архиепископа в этом нет отражения христианского духа.

А теперь давайте обратимся к определению немецкого философв Ю́ргена Ха́бермаса, которое он дал религии : “Каждая религия изначально является "концепцией мира" или "всеобъемлющей доктриной" в том смысле, что она претендует на право структурировать ту или иную форму жизни по своему усмотрению".

Итак, если каждая религия - это осмысленная концепция мира, то бессмысленная, случайная форма Рихтера заставляет нас задуматься об изменившихся условиях существования религиозной веры, о переходе от общества, где вера в Бога неоспорима, к обществу, в котором Бог сталкивается со скептицизмом и сомнением. Рихтер в своем витраже не отрицает религию, а скорее проблематизирует её существование в современном мире.

Известный французский абстракционист Пьер Сулаж был не столь радикален в своей работе для монастыря в Конке – хотя это, конечно, как посмотреть.

Сулаж – представитель послевоенной лирической абстракции и адепт черного цвета. Вот что он говорит о живописи: “Картины, которые можно свести к их среде, эпохе или социальному контексту, могут представлять интерес только для историка, потому что они стали просто документами, симптомами своего времени. Истинная живопись трансвременна”. – и Сулаж создает монументальные черные абстракции. Только черные. так он стремиться выразить субстанцию света. Свет для Пьера Сулажа важен так, как мало для
кого.

В 1986 году французское правительство заказывает Пьеру Сулажу витражи для монастыря аббатства Сен-Фуа в Конке.

Конк – очаровательная деревушка во Франции. В 8 веке здесь поселился
отшельник Дадон. Он привлек несколько бенедиктинцев и основал монастырь. Для поднятия авторитета новому монастырю требовались свои собственные реликвии, и в 9 веке один из монахов привез из Ажена часть черепа святой Фуа – молодой христианки, замученной в 303 году. По округе разнеслась весть, что
эти мощи способны излечивать слепоту, и так Конк стал одним из религиозных центров Франции.

Пьер Сулаж родился неподалёку в городе Родез и конечно бывал в Конке. Говорят, ему страшно не нравились цветные витражи собора. Он считал их агрессивными, словно насилующими местное мягкое освещение. Но получив госзаказ на оформление окон собора, Сулаж столкнулся с непредвиденными проблемами. Во первых – как адаптировать его индивидуальную живописную
манеру к сакральному пространству? Какие выбрать материалы? Как справиться с огромным объемом работы? – ведь вначале говорили, что нужно будет сделать от силы 30 витражей, а оказалось, что их 104.

Сулаж создает оригинальные минималистичные витражи, которые элегантно вписываются в суровую романскую архитектуру XII. Они пропускают естественный свет внутрь, а снаружи придают монастырю ощущение неприступности.

Для художника важнее всего – свет и архитектура. И он создает геометрические композиции – на каждом витраже Сулаж выводит плавные косые линии, направленные вверх – отражающие по его словам жизненную энергию. Их единство он не нарушает никакими резкими поворотами или контрастами.
Для витражей в Конке Пьер Сулаж долго ищет подходящее стекло. Он проводит – только представьте – более 400 опытов в Центре международных исследований пластических искусств в Марселе, а затем 300 испытаний в центре исследования витражей в Обервилье. И в результате он получает новый стеклянный материал, пропускающий свет, но внешне остающийся матовым. Такое стекло рассеивает свет и меняется в зависимости от окружающей природы. освещение в монастыре может изменяться от мягкого оранжевого до бронзового, фиолетового и даже ослепительно белого.

Витражи в Конке не рассказывают нам никаких историй, а словно проводят сквозь себя вместе со светом течение времени.

А вот витражи Жана Кокто в церкви Сен-Максимен расскажут нам много всего интересного.

Кокто – великий художник метаморфоз и фривольный эстет. В последние два года своей жизни он создает витражи для церкви в Меце. Кокто не впервые оформляет сакральное пространство – он уже сделал фрески для часовни Сен-Пьер, Нотр-Дам-де-Франс и Сен-Блез-де-Сампль. Но его последняя работа отличается особой поэтической интенсивностью.

Жан Кокто создает для Сен-Максимен настоящий калейдоскоп из символов и знаков, переплетая разные культуры. Все витражи объединяет тема бессмертия и древнеегипетские растительные мотивы: папирусы, пальмы и цветы.

В центральном витраже можно найти – изображение человека с поднятыми руками – это шаман, который во время магической церемонии восклицает: я достиг неба, я бессмертен. Кстати, это же изображение близко к Деревянной статуе души Ка фараона Хора. Статуя, показывает двойника фараона с двумя поднятыми из головы руками, которые образуют иероглиф Ка. Согласно представлениям древних Египтян Ка – это жизненная сила и душа
человека. Когда он умирает, Ка покидает его тело, бродит по земле и
вновь возвращается, но живёт теперь в скульптурном изображении
в гробнице, а питается подношениями.

Витражи для Сен-максимен полны разных образов и деталей: например, здесь можно найти Солнце и Луну – символ мужчины и женщины, Древо жизни, этапы Дней творения и процесс формирования эмбриона и даже самого Кокто в облачении академика, окутанного пламенем – символом бессмертия.

Жан Кокто любит мифы зашифровывает в витражах смерть минотавра и легенду о прекрасном Гиацинте, из крови которого вырастает цветок, Богиню плодородия Деметру, и Минерву, покровительницу писателей и поэтов. Ну и конечно, же – Орфея, чтобы вернуть к жизни любимых и даже сделать их бессмертными.

Вводя мифологию в оформление витражей христианской церкви художник не видел в этом никакого оскорбления чувств верующих. Он верит в вечность и он освобождает нас от времени, что довольно близко к вере в воскресение.

На надгробии Жана Кокто – выбранная им самим фраза «Я остаюсь с вами». Много раз художник заявлял о том, что уже жил на этой земле и будет жить еще. Он часто использовал термин «фениксология», который позаимствовал у своего друга Сальвадора Дали. В "Дневнике одного гения" Дали описывает фениксологию как науку о том, как умирать и воскресать бесчисленное количество раз.

Кажется, это актуальное уменье для нас, в 2024 – ом.